«Катюши» – «Сталинские орга́ны» - Артем Владимирович Драбкин

– сигнал. Любимый сигнал: «Бери ложку, бери бак, если нету – иди так». Обычно они выходили на плац вдвоем. Красиво! Очень красивый напев: «Всадники, быстро седлайте коней», когда всадники седлали коней для занятий. Труба выговаривает так напевно!

Нас выдвинули на Халхин-Гол в конце мая. Японцы начали в конце мая выдвигаться к Халхин-Голу, потом на Баин-Цаган. Разведывательные самолеты стали летать. Наши почувствовали, что вот-вот начнется. Тогда нашу бригаду придвинули ближе. Но нас спасло то, что перед нами у Жукова, когда он туда прибыл, сходила в бой без его разрешения Монгольская кавалерийская дивизия. А ведь Монголия – это плато на высоте 1600–1700 метров над уровнем моря. Ни лесов, ни кустарников, ничего. Там видно за 20 км.

Конница не может идти галопом, допустим, 10 км. Она выдвигается сначала шагом, затем строит походные колонны полков, потом эскадроны выдвигаются. Эскадрон выдвигается сначала походной колонной, но с интервалами, чтобы потом развернуть лаву. Вот когда развернута лава, и остается километр до противника, я могу перевести эскадрон на рысь, а потом на галоп. Потому что галопом лошадь с всадником, на которых много всего навешано: переметные сумы, справа и слева овес, сзади скатка шинельная, запасные подковы, – она долго не пробежит галопом, она ляжет.

Так вот, японцы их заметили, когда они еще в колоннах шли. Начали громить бризантными гранатами. Пока они подошли – никого не осталось. Погибла дивизия. Поэтому когда мы подошли, наш комбриг, полковник Кириченко, получил задачу от Жукова прикрыть правый флаг, чтобы японцы не обошли. И мы на правом фланге группировки наших войск так до конца и были.

Нас потом использовали по-другому. Я был инструктором монгольской батареи. Монголы плохо стреляли. Они стреляли по своим или назад, или в сторону. Хорошо, я после десятилетки. Я знал, что такое синус, косинус, тангенс, котангенс. И мог делать необходимые вычисления, а монголы этого не знали.

Он дикий, монгол. Поэтому поначалу нас назначили инструкторами в батареи монгольских полков – следили, какую установку буссоли передают с наблюдательного пункта. А там тоже был наш инструктор. Знали, что стрельба идет строго на восток. 15,16, 17 – вот так. Чуть что – стой! Голос у меня был хороший. Вот в чем заключалась моя война на Халхин-Голе. Японцы свирепствовали в воздухе. Пока не прибыли наши летчики, прошедшие Испанию. И тогда они врезали японцам как следует. Но столкнулись с немцами. Ведь каждый сейчас вооруженный конфликт все используют. Нигде так не научишься воевать, как в бою. В классе одна подготовка, на местности совсем другая. Поэтому там появлялись немцы.

Немцы там были?

Да. И «мессершмиты» там были. Немцы посильнее, а японцы – слабые.

Вы принимали участие в боевых действиях?

Нет. Только готовил монголов.

Как строились взаимоотношения с комиссаром?

В 39-м, 40-м комиссаров не было, их только ввели 16 июля 1941 года. Как война началась, так комиссары. До этого были замполиты.

То есть до начала войны было единоначалие?

Да. Все время колебалось. Это в Гражданскую войну – комиссары, до 1925 года. Потом их отменили. В 1927 году ввели единоначалие. Он же командир, он же комиссар – было такое в истории Красной Армии. Потом, когда клюнет петух жареный, тогда Сталин вспоминает про комиссаров.

Когда в 1941 году начали бежать – сразу 14 июля или 15 июля уже комиссары введены. А у них власть. Подписывал командир. Как командира дивизиона слева – моя подпись, а справа – комиссара. На одном указе. Где можно было набрать хороших комиссаров? Их брали из запаса. Секретари второй, третий райкомов партии. Секретарь обкома. Он шел сразу в комиссары.

В 1940 году кавалерийскую бригаду из Монголии вывели из Забайкалья, 77-й разъезд. Приказали сдать лошадей. И из кавалерийской бригады сделали 17-ю танковую дивизию. Я был помкомбат конной батареи. Стал командиром гаубичной батареи на тракторах. Шпоры не снимал и бурку красивую тоже. Теплая. Хорошо закрывала коня и всадника, и лечь на нее можно было не боясь ничего: ни скорпионов, ни каракуртов, ни змей. В Монголии этой гадости много, особенно весной.

Итак, сделали 17-ю танковую дивизию. Командир эскадрона становился командиром танковой роты. Буза! Забастовка! Эскадронцы все отказываются. Кстати, кавалеристы – самые большие патриоты своего рода войск. Влюблены были в лошадь, несмотря на трудности службы. Мне тоже было очень жаль расставаться с лошадью. У меня хорошо получалась рубка с подсечкой. Обычно рубка идет с упором на правую ногу и рука с шашкой описывает круг по направлению движения всадника. Рубка с подсечкой – это когда пехотинец закрывается винтовкой, что с ним делать, как рубить? Тогда применяется эта рубка. Рука с шашкой движутся против движения всадника и как бы «подсекают» противника, огибая винтовку. Это у меня получалось.

Всех кавалеристов посадили на танки?

Без разговоров! Приказ! Командир бригады Кириченко дал телеграмму Тимошенко, он его знал по Гражданской войне. Кириченко потом в войну был командиром конно-механизированной группы. Эта группа в своем составе имела кавалерийский корпус сокращенного состава и танковый корпус. Они хороши были в лесисто-болотистой местности, для развития успеха. Там, где машины не проходят – конь пройдет. Выйти, допустим, захватить какое-то дефиле, мосты, станцию, нарушить управление. Ликвидировать штаб противника, корпусный, армейский – это половина победы. Что будешь делать без управления? Ничего. Поэтому конь послужил.

Приказали… Я тоже очень не хотел: «Переведите меня в кавалерийскую дивизию в конартдив». Их много было в районе нашей дислокации. Ворошилов, Буденный со скрежетом зубов разрешали переформировывать кавалерийские дивизии в танковые. И Рокоссовский – кавалерист, и Жуков, и Гречко – все кавалеристы.

В июле – сентябре 1940 года получали танки и гаубицы. У нас была только зима для учебы. Какая учеба в Забайкалье? Холод страшный. То же, что и в Монголии. Как Монголия в июле месяце: днем плюс 35, мы в панаме ходили, в фуражках или пилотках нельзя было – получишь солнечный удар. Даже лошадям налобники давали белые. А ночью – 2–5 градусов – в бурке холодно. Вот он резко континентальный климат. В мае месяце получил 1-е место в дивизии, как я уже сказал, и мне командир дивизии дал отпуск. Не был в отпуске 39-й, 40-й – не до этого было: то война, то переформирование.

Наша дивизия входила в 5-й механизированный корпус, который там же в Забайкалье формировался. Две танковые дивизии, одна механизированная – 5-й корпус. Я был в 17-й танковой дивизии, 17-й гаубичный артиллерийский полк. Командир батареи. 5-й корпус вошел в